Дети войны - детям XXI века

С чего начинается Родина? В плане воспитательной работы с учащимися есть обязательный раздел - патриотическое воспитание… Большинство педагогов ограничиваются беседами, в лучшем случае - проведением классных часов о героях войны и труда. Это необходимо. Но ограничиваться только этим сегодня нельзя, ведь  услышанное в классе сообщение о каком-то человеке редко кому запомнится надолго, а вот если это узнаётся вне школьных стен, то добавляются впечатления, сопереживания, и детям это более интересно, да и запомнится накрепко.

Встречи с интересными людьми. Как часто мы это слышим.  Одну из таких встреч мы и решили провести. И выбор наш не случайно выпал на 6 класс - кадетский. Кто, как не они, более подготовлены ко встречам с ветеранами Великой Отечественной войны. Но в этот раз мы отправились на встречу с ветераном педагогического труда, бывшей учительницей технологии школы № 6 Е.Я. Ивановой, детство которой пришлось на тяжелые годы оккупации в годы войны.

По известной статистике, Великая Отечественная война унесла около 27 млн. жизней граждан Советского Союза. Из них около 10 млн. - солдаты, остальные - мирные жители. Но статистика молчит о том, сколько детей погибло. Таких данных просто нет. Война искалечила тысячи детских судеб, отняла светлое и радостное детство. Дети войны как могли приближали Победу в меру своих, хоть и маленьких, хоть и слабых, сил. Они хлебнули горя полной чашей, может быть, слишком большой для маленького человека, ведь начало войны совпало для них с началом жизни. Дети войны зачастую натерпелись от нее не меньше, чем бойцы на фронте. 

Евгения Яковлевна рассказала о своих детских годах. Речь шла об оккупации Керчи, о том, как школьники боролись с фашистскими захватчиками. Страшные страницы ее прошлого имеют и письменное свидетельство. Факты, о которых она нам рассказала, записаны в одном из томов дела Нюрнбергского процесса. Ребята, затаив дыхание, слушали ее рассказ, правда, иногда Евгения Яковлевна на несколько минут прерывалась, не могла сдержать слез, а затем опять продолжала. Вот несколько строк из ее воспоминаний: 

"Жили мы с семьей примерно в 25-30 км от Керчи. Мне было около 8 лет, когда началась война. До войны наша семья жила хорошо. Я ходила в новую красивую школу. 

Осенью 1941 года повсюду шли бои, немцам удалось прорваться и захватить Керчь. Пришли немцы и уничтожали все… Они обещали возить детей в школы туда, где есть питание. Однажды они вывезли большое число детей на прогулку. Когда дети проголодались, немцы накормили их пирожками с кофе. Тем, кому не хватило, помазали губы ядом. В еде тоже был яд… 

Неподалеку от поселка был противотанковый ров размером 1 км х 4 м х 2 м. Там немцы устроили братскую могилу - под предлогом отправки на работы в Германию они целыми машинами вывозили людей и расстреливали. Одной молодой женщине удалось спастись. Трое ее детишек погибли, она была ранена в руку и потеряла сознание. Ночью, когда воздух свежее, придя в себя, смогла выбраться из-под горы человеческих трупов, пришла в поселок, и мои родители пустили ее в дом. Так в поселке узнали, что немцы не вывозят население, а уничтожают.

Наш дом был на краю поселка, последним на улице. Через нас велась связь с партизанами. Прятались они в каменоломнях. По ночам мои родители переправляли партизанам лошадей. Чтобы было не слышно топота копыт, ноги им обматывали тряпками. 

Ненависть к немцам была очень сильной. Селились немцы в наших домах и поначалу жили вместе с семьями, но потом начали выгонять народ из домов. Люди уходили жить в сараи, но и оттуда изгонялись немцами. У наших соседей была небольшая баня. Туда поселились несколько семей, в том числе и наша. Было очень мало места, можно было только сидеть. Для детей были сделаны нары под потолком. Еды не было. Выкапывали несобранные замерзшие овощи с огородов, этим и питались. Воды тоже было очень мало, т.к. водопровод был взорван, а в поселке был всего один старый колодец. Ночью приносили два ведра воды на всех и старались пить ее как можно дольше, только при крайней необходимости. Когда нас выгнали и из этой бани, мама и бабушка выкопали яму, настелили туда маты, старые  одеяла, все, что удалось вытащить из дома, сделали "крышу" из досок, листов настила  и еще чего-то. В этой яме и жила наша семья: мама, бабушка и дедушка, три мои сестры. Я очень сильно заболела, дедушка также болел, а самая маленькая сестренка умерла.

В конце 41-го - начале 42-го немцы были изгнаны. Но через некоторое время оккупация возобновилась, и тут уже начали расстреливать очень большое число детей. Связь с партизанами сохранялась. В поселке жил командир партизанского отряда и кто-то из местных жителей сдал его немцам. Ему удалось уйти в каменоломни. Жену его замучили до смерти, а мальчика похитили, с надеждой на то, что отец выйдет из гор и попытается его спасти. Этого совсем еще маленького мальчишку посадили в яму и рядом с ней поставили часового. В течение нескольких дней наша "компания" придумывала, как вытащить его из ямы. В итоге мы нашли веревку, привязали к ней паренька, спустили вниз, он помог вылезти малышу и вылез сам. Немцы узнали, что ребенок сбежал, только на следующий день, когда была передача караула. Нам было очень страшно, т.к. если бы нас поймали, то сразу бы расстреляли. А мальчика этого мы отправили к отцу в каменоломни и очень  радовались, что смогли спасти его жизнь. 

Это был не единственный случай, когда дети и подростки самостоятельно боролись с немцами или без ведома взрослых сотрудничали с партизанами. В конце 1943 года все города Крыма были поделены между частями немецкой армии. Керчь перешла под управление к румынам. В отличие от немцев, румыны не издевались над населением. Нам разрешили вернуться в свои дома, церковь открыли. Церковь была большая и красивая, с витражами из разноцветного стекла, находилась она на территории бывшего земельного владения одной из местных дворянских фамилий. В подвальных помещениях имелись склепы этой семьи. Туда нас брала бабушка. Она всегда говорила, что нужно верить в Бога. Во время службы в церкви, в те моменты, когда песнопения и молитвы звучали наиболее громко, мы слышали стук, который доносился как будто из-под земли. Когда мы спрашивали бабушек, что это за стук, они всегда нам говорили, что  это грешникам языки куют в подземелье. Нам было очень интересно, как это происходит и правда ли это. Мы решили втайне от взрослых сделать подкоп в склепе. В течение нескольких дней мы рыли этот подкоп, а когда нам удалось проникнуть туда, увидели много каменных гробов с прозрачными или белыми крышками. Когда мы увидели это в первый раз, очень испугались и не решились идти туда, откуда доносился стук. Когда мы залезли туда во второй раз, то смогли пройти только до середины, а оттуда нас будто бы выталкивали мертвецы обратно. Конечно, мы снова были напуганы, и уже не хотели больше туда идти. Но те мальчишки, что были постарше, начали нас дразнить. И мы решили еще раз попробовать дойти до того места, где "ковали языки". Мы смогли преодолеть себя и пройти дальше. Там увидели, как часть партизан чинит оружие. Они нам рассказали, что в гробах с белыми крышками лежит уже починенное оружие,  и о том, что есть проблемы с переправкой оружия в каменоломни. Попросили нас ни при каких условиях не рассказывать взрослым о том, что мы узнали здесь, а также о помощи - нам был велено сшить тряпочные мешочки, чтобы туда помещалось оружие. Мы сделали все. Нам предстояло около 300-400 метров ползком тащить оружие на себе, т.к. взрослые не могли бы сделать это незамеченными. Было очень страшно, впрочем, как и всегда. Но мы доставили оружие в каменоломни и поучили благодарность от партизан. 

Во время сильных боев жители были вынуждены покинуть поселок. Партизаны заранее предупреди о приближении наших войск. Мы привели нашу корову из ущелья и на ней перебрались в поселок, который находился гораздо ближе к морю. Все переехали, только бабушка осталась. Мама очень переживала, что она погибла, а на улице жара и в доме будет невозможно жить. Мы вернулись домой и увидели, что бабушка жива. Как она впоследствии говорила, ее спасли молитвы. Рядом с нашим домом упала 3-тонная бомба, и от нее осталась большая воронка. Бабушка ходила и собирала документы у убитых, чтобы потом сообщить их родственникам. Таких было очень много. А в эту яму она пыталась уложить как можно больше трупов и засыпать их, чтобы не распространялся мор. Нас она тоже уговаривала помогать ей. Нам было страшно, кругом лежали трупы или части тел погибших. Бабушка всегда говорила, что мертвые нам ничего не сделают, а вот если мы их не похороним, то по поселку пойдет болезнь, и мы все умрем.

 При отступлении немцы получили приказ сжечь весь поселок дотла. Дома были каменными, сжечь их было не так просто. Немцы использовали специальную смесь, после которой горел даже камень. Но и тут местные жители боролись с немцами. Пока горела одна половина дома, немцы обливали другую, а хозяева счищали эту смесь и огонь. Надо было очень постараться, чтобы дом сгорел. Сгорело всего несколько домов из поселка, только те, которые стояли пустыми. НА ФОТО: послевоенный 3-й класс. В первом ряду вторая слева - Евгения Иванова (13 лет). 

Впоследствии, когда война закончилась, в нашем доме эти события стали запретной темой для разговоров".

Волнующий рассказ Е.Я. Ивановой дети слушали, затаив дыхание, ведь, как правило, информация такого рода встречается редко. Все чаще мы сталкиваемся со статистическими данными, почти никогда - с фактами и примерами.  Сегодня, когда мы осознаем то, как мало осталось тех людей, которые могут поведать нам о войне от первого лица, мы должны преклонить колени перед этими людьми и быть достойными их, использовать каждую крупицу их личной информации, чтобы история войн никогда не повторялась. 

Совсем скоро страна вновь будет отмечать 9 Мая, и мы по доброй традиции поздравим ветеранов Великой Отечественной войны. Но с особой теплотой и любовью хочется заранее поздравить Евгению Яковлевну, ведь в победе над фашизмом есть и ее детский подвиг.

Л. БУРБУКИНА, учитель истории школы № 6.